Версия для печати Оригинальная версия тут

Дневники: Annaven -> Дым без огня

19 июля 2012

18:44   Что мы знаем про персонажей

Выжимки из легенд, известная команде информация. Здесь можно и нужно задавать вопросы по поводу персонажей. Ясное дело, что детали, описанные здесь, лучше не раскрывать сторонним людям. Что надо, сами скажем на деревенском сборе. UPD. Вешаю полную свою легенду, пусть будет. Приглашаю остальных сокомандников повесить свои, если хотите.

Комментарии [8]

Написал Annaven - 18:45 19 июля 2012

20 лет назад недалеко от Околья, буквально на околице деревни нашли девочку, которой исполнилось всего несколько месяцев. Про этот случай говорили все жители деревни: ведь путники приходили в эту деревню редко и то днем. А тот, кто оставил ребенка, рискнул пробраться вдоль Брокилона ночью сам, без проводников. Мать младенца или другие родственники так и не объявились весь день, хоть их и кликали и послали вдоль двух уходящих из Околья дорог людей. На деревенском сходе подкидыша приняла к себе семья мельника. Девочку назвали Донатой, но чаще кликали Доней. До поры до времени приемные родители решили не раскрывать ей, что она не родная. Правда вскрылась в обычной детской ссоре, Донате тогда было лет десять. И тогда она не придала большого значения этим новостям. Только ей исполнилось лет шестнадцать, ей стало тесно жить в Околье, захотелось найти своих настоящих родителей. Не то, чтобы ей тут было плохо, но ней казалось, что там, в большом мире, ее ждет настоящая жизнь, полная подвигов и приключений. Родители отговаривали, зная, что в большом мире таится множество опасностей, но кто же слушается родителей в шестнадцать лет? Она умела охотиться, стрелять из лука и прятаться в лесу – ей казалось, что постоять за себя она всяко сможет. Поэтому одной ночью она собрала еды в дорогу, взяла немного денег и отправилась, куда глаза глядят – по одной из двух деревенских дорог. Около трех лет о Донате не было ни слуху, ни духу, а потом однажды (год назад) ее нашли метрах в двухстах от деревни. Она лежала в беспамятстве. Не приходила в себя она около недели, но потом пошла на поправку. Про то, что с ней приключилось, не рассказывала, первое время много плакала по ночам. Со временем стала жить, как жила раньше, до побега. Только Доната стала часто видеть сны, от которых просыпалась с криком или в слезах. В память о трех годах, проведенных вне Околья, Доната носит браслет (такие браслеты носят на островах Скеллиге), видимо, кем-то подаренный. Если ее спрашивают, кто его подарил, она говорит, что друг. Расстается с ним редко.

Написал Роксолана - 13:39 23 июля 2012

Семья Язепа Мельника дружная и спокойная, многим на зависть. Уж больше двадцати лет живет он со своей женой Катажиной душа в душу. И соседи всегда подмечали, что по-прежнему любят они друг друга, как будто и не прожили вместе долгие годы. И в дочери, пусть и приемной, души не чают. О прошлом своем рассказывают мельник с мельничихой мало. Хоть там и нечего особо рассказывать. Ясно, что не от слишком хорошей жизни подались они в такую глушь. Может потому Катажина хоть и улыбается частенько, но никогда не смеется. Говорят, что как-то приняв чарочку, рассказывал Язеп, что жена его из богатой семьи, и родные не были так уж рады заполучить в зятья ученика мельника без роду и племени. А, если уж правду говорить, и вовсе слышать об этом не желали. Вот и пришлось молодым, любви ради, из родных мест сбежать. Долго они потом скитались по разным краям, пока наконец до здешних мест не добрались. Потому может и не слышно ничего о родичах Катажины. Вроде живут они где-то на Яруге. А вот язеповы родители, Микола да Ганна, пару раз в Околье заглядывали. Хоть из Редании путь сюда и не близкий. Сразу видно было, что рады сына видеть после многолетней разлуки. А уж внучку повидать и вовсе когда еще довелось бы. К соседями Язеп и Катажина в друзья не набиваются, но и ссор не ищут. В деревне знают, если помощь и впрямь нужна, мельникова семья поможет. А по пустякам беспокоить не спешат. Разное о них говорят. Что вроде бы мельнику в работе помогает нечистая сила. Что он вступил в договор с водяным и ежегодно, перед наступающим паводком, грозящим снести плотину, и накануне весеннего запуска мельницы, мельник приносит ему жертву. И не только хлеб, но и домашний скот, а может и еще чего. Поговаривали, что мельник, чтобы подчинить себе нечистую силу, держит ее чародейской травой, называемой «адамова голова», а собирает ее в полнолуние мельничиха. Катажина она вообще всегда при деле. По дому хлопочет. В лес ходит. Ягоды, грибы да травы собирает. Любит одеваться в синее. А недавно появилось у нее жемчужное ожерелье, откуда, как – не говорит. Язеп, в общем-то, мужик добродушный. Но что-то такое явно «знает». Кто-то рассказывал, что своими глазами видел, когда на мельнице был, как жернов мельничный вдруг пошел, застучал, зашептал, да и остановился, словно за что-нибудь задевал… А Язеп глянул на него пристально, бросил пару слов сурово – и снова мельница заработала, как ни в чем не бывало. Работы у мельника в Околье не то чтобы слишком много, но хватает. А если выдастся день-два, когда к язеповой мельнице никто не едет, отправляется мельник к реке, удить рыбу. Не для пропитания, для забавы. Да и не назовешь его особо умелым рыболовом. А ежели и поймает что, так обратно отпускает. Нечего говорит, в речном царстве, прибытку искать. Нам и на земле добра хватает. Ну а ежели погода или настроение рыбалке не споспешествуют, отправляется Язеп к соседям, скоротать вечерок за чаркой. Иногда один, а иногда и с женой. Горячительным он не злоупотребляет, и Катажина, соседям на зависть, за то его не пилит, как среди жен водится. Чуть не с самой постройки на мельнице обосновался с Язепом и его семьей Ян. Работник и почти уже член семьи. На мельнице он незаменимый помощник. И хозяина своего так изучил, что по движению брови понимает чего и как надо. А вот в обычной жизни с ним сплошные хлопоты. Никак не остепенится, хотя уже давно пора бы и собственной семьей обзавестись. Но холостяцкая жизнь ему, видать, дороже. По характеру он веселый, непоседливый и простоватый. Накормлен, напоен, одет – больше ему ничего не надо. При том на одном месте ему никак не сидится. Ежели вдруг на мельнице дел нет – только его и видели. Лови его тогда по всем окрестностям. То в лесу, то у кого на подворье, то еще где.

Написал Четвертак - 11:43 28 июля 2012

Сташек Приблуда, батрак на мельнице. Прибился к хозяйству около десяти лет назад. Сам седьмой сын бедного Темерийского крестьянина получил от родительских щедрот посох да суму, как только над верхней губой пробился первый пушок. Рук в хозяйстве и так хватало, а вот едоков было слишком много. Побродив какое-то время по югу Темерии понял, что здесь не светит - свободной земли нет, в ученики никто не возьмёт, а батраков и своих хватает. Рассудив, решил податься южнее - в Верден или Бругге. Там, говорят, вдоль границ Брокилона лес сводят и надел дают всякому, у кого хватит храбрости на нём усидеть, духобаб не забояться. Пробирался вместе с маленьким обозом коробейников, желающих проскользнуть мимо верденских мытарей по полузаросшей дороге вдоль небольшой речушки. Уже в сумерках из лесу выскочили на людей несколько страшилищ и всех передушили. Самому Сташеку крепко попортили спину, и он из последних сил, спасаясь, сиганул в воду. Что было дальше - не помнит. Парню повезло - его, беспамятного, вынесло течением аккурат на мельничное колесо, где с утра и подобрали добрые люди. Сташек хворал, но мельничиха Катажина отходила его травами и парень пошёл на поправку. Вот только ломаная неизвестным страшилищем спина так и не распрямилась. Остался батрачить при мельнице, платить добром за добро спасителям своим, благо никто не гнал. Опять же: ежели внимательно да с толком в работу вникать - и ремесло перенять можно. Парень простоватый, но в достижении целей упорный, с понятием.

Написал Guilleaume - 17:49 30 июля 2012

Уже достаточно давно жил возле деревни веселый и озорной Ян. Любил пошутить иногда по доброму, иногда и довольно зло и над деревенскими и над путниками. За это и прозвали его Шкодливцем. Где он изначально жил никто не знал, да особо и не интересовались. Вреда от него, по деревенским меркам не было. Молоко не скисало, жыто не заплеталось. Девок тоже, кстати, не портил. Так и жил Ян припеваючи до встречи с Язепом. Что там у них случилось, доподлинно никто не знает. То ли пошутил не так, то ли еще что. Но после встречи остался Ян работать не мельнице. Однако характер его изменился мало. Единственное, что поменялось, стали считать Яна жителем деревни, со всеми вытекающими правами и обязанностями.

Написал Annaven - 18:06 30 июля 2012

Как давно Ян живет с нами? С тех пор, как папка с мамкой переехали или позже?

Написал Чарли - 18:25 30 июля 2012

примерно с тех пор

Написал Annaven - 13:46 06 августа 2012

Доната Мельникова дочь 20 лет назад недалеко от Околья, буквально в 20 шагах от деревни нашли девочку, которой исполнилось всего несколько месяцев. Про этот случай говорили все жители деревни: ведь путники приходили в эту деревню редко и днем. А тот, кто оставил ребенка, рискнул пробраться вдоль Брокилона ночью сам, без проводников. Мать младенца или другие родственники так и не объявились весь день, хоть их и кликали и послали вдоль двух уходящих из Околья дорог людей. На деревенском сходе подкидыша приняла к себе семья Язэпа Мельника. Девочку назвали Донатой, но чаще кликали Доней. Росла Доня вместе со всеми деревенскими ребятишками и ничем от них не отличалась: так же лазала через плетни в чужие огороды за ягодами, так же разбивала свои коленки, так же втихомолку от родителей норовила убежать в лес. Родители относились к ней, как к родному ребенку, и не собирались ей ничего говорить про происхождение до поры до времени. Правда вскрылась в обычной детской ссоре, Донате тогда было лет десять. И тогда она не придала большого значения этим новостям. Только года через четыре ей стало тесно жить в Околье, захотелось найти своих настоящих родителей. Не то, чтобы ей тут было плохо, но ней казалось, что там, в большом мире, ее ждет настоящая жизнь, полная подвигов и приключений. Родители отговаривали, зная, что в большом мире таится множество опасностей, но кто же слушается родителей в четырнадцать лет? Она умела охотиться, стрелять из лука и прятаться в лесу – ей казалось, что постоять за себя она всяко сможет. Поэтому одной ночью она собрала еды в дорогу, взяла немного денег и отправилась, куда глаза глядят. Неприятности начались сразу, как только Доната дошла до ближайшего города. Какой-то ушлый паренек, года на два младше ее по виду, срезал кошель в ярмарочной толпе. Доната сильно растерялась от такого происшествия и не знала, что делать и куда податься, а вечером, когда оказалось, что ней негде ночевать (никто из трактирщиков даже за отработку не хотел брать на постой за просто так), она постаралась примоститься в каком-то закутке, к ней пристали лихие люди. Они хотели ее ограбить, но когда поняли, что брать нечего, решили позабавиться. Вероятно, тут и закончилась бы недолгая жизнь Донаты, если бы за нее не заступился какой-то мужчина в чудной одежде, отороченной странным мехом и подпоясанный клетчатым шерстяным кушаком. В его движениях был виден немалый опыт, так что ему не составило труда разогнать городской сброд. После оказалось, что мужчину зовут Бран, он родом с островов Скеллиге. Доната вспомнила, что он пару раз проходил через Околье, но останавливался на ночлег не в ее семействе. Почему он оказался так далеко от родных берегов он тогда отказался говорить (да и впоследствии говорил неохотно: дело было в клановой вражде и кровной мести – это практически все, что Донате удалось узнать о его прошлом). Он уже довольно долго зарабатывал на жизнь тем, что продавал свой меч, и в этот город пришел в поисках работы. Человеком Бран оказался неплохим, не оставил девушку в беде. С тех пор они стали странствовать вместе. Довольно скоро оказалось, что в мирное время никому наемники особенно не нужны, так что Бран сошелся с какими-то людьми, которые шалили на большой дороге, и присоединился к ним. Донату приняли вместе с ним, но она не ходила на вылазки с бандой: ее заботами была охота и готовка на десять голодных ртов. Бран ей нравился, она нравилась Брану, другие мужчины ее не обижали, и через некоторое время Доната и Бран стали жить как муж с женой. Со временем Бран как самый опытный воин возглавил их отряд. Банда не задерживалась долго на одном месте: к зиме кочевала южнее, к Доль Блатанне, весной и летом снова возвращалась на север. Бывали и голодные времена, когда купцы не попадались или их не удавалось ограбить из-за охраны, но с большего они не бедствовали. В первое время, Доната пыталась искать своих родителей, но потом бросила безнадежное занятие. Так она прожила два года. Со временем Донате снова стало казаться, что она находится не на своем месте, но бросить Брана она не могла, а тот не хотел расставаться с такой жизнью. Но любая удача переменчива и случилось так, что они ограбили какого-то темерского дворянина, а в ответ отряд рыцарей Белой розы нашел и окружил их отряд в лесу. Случилось это вечером, и рыцари, не желая впустую рисковать в темноте, и уверенные, что никто из западни не сбежит, дали разбойникам время до утра. Доната могла уйти, и Бран это знал, но она не хотела уходить без него, а он не мог оставить людей. А провести всех она не могла – слишком разросся отряд за последний год. Тогда Бран припомнил, что она должна ему услугу, и заставил ее поклясться, что она уйдет. Они сильно поссорились, она наговорила ему много лишнего, о чем жалеет до сих пор. И она ушла, пройдя незамеченной через посты рыцарей. Она бежала сквозь лес, не сильно обращая внимания, куда бежит, потому что глаза ее застилали слезы обиды. На рассвете она опомнилась. К полудню отыскала место стоянки, залитое кровью. Среди трупов ее бывших товарищей тела Брана не было. Она пошла по следу, оставленному рыцарям, он вел в Элландер. Она последовала за ними, издалека она даже видела Брана, которого вели на веревке, но не отваживалась пытаться его освободить – рыцари хорошо караулили пленника. Когда его привели в город, она потратила все свои деньги, чтобы узнать, где его держат, но подкупить стражу не удалось. Накануне перед его казнью она уехала из города. Она совершенно не помнит дороги, она ехала в каком-то забытье, но память и милость богов привели ее назад в Околье. С неделю она провалялась без памяти, а после пошла на поправку. Родные обрадовались ее возвращению, но на их расспросы она ничего не отвечала. Когда встала на ноги, стала жить, как жила раньше, до своего отъезда. И сперва ей это удавалось, но постепенно ей снова стало казаться, что ее место (ее Предназначение) не здесь. А еще через некоторое время ей стал сниться Бран. Иногда он снился ей мертвым, иногда – живым, как они жили в самом начале – и эти сны были самыми страшными. С того дня, как она вернулась в Околье, прошел год…

Написал Роксолана - 09:20 07 августа 2012

Язеп и Катажина Речная русалка Къежааз родом из реки Яруги. Ее отцу принадлежат воды от слияния Яруги и Ленточки и до слияния Яруги с рекой Ина. Единственная дочь в большой семье. Любимица отца и братьев. Избалованная, легкомысленная, но не злая. По причине молодости (а для русалок 30 лет – это самое начало юности) особенных обязанностей у нее еще не было. Так, изредка приглядывать за щуками, да не позволять лягушкам соседа питаться нашими комарами. Ах, да, ну и еще, когда она плакала, слезы ее превращались в речной жемчуг. Но, честно сказать, плакала она редко. А еще Къежааз очень любила путешествовать. Соседи отца всегда принимали ее радушно, это и не удивительно, вражды между семьями не было, а сама Къежааз умиляла степенных водяных и русалок своей наивностью и любовью ко всему сущему. В одно из путешествий она увидела на реке Ленточка запруду и черную мельницу возле нее. Хозяин этих вод, рассказал, что на этой мельнице живет мельник и двенадцать его учеников. И что мельник «знающий», правила поведения соблюдает и водяного уважает и почитает. Къежааз было интересно посмотреть на «знающего» мельника и она решила понаблюдать за мельницей… Три дня к запруде никто не приходил, и русалка уже совсем собиралась возвращаться домой, но вдруг у плотины появился юноша. Юная Къежааз не раз до этого видела людей, а с двумя даже разговаривала, но этого человека она сначала испугалась. Правда, юноша оказался глазастый и сумел разглядеть русалку в реке, и поздоровался с ней. Къежааз ничего не оставалось, как ответить на приветствие (она ко всем своим недостаткам была еще и вежливой). Слово за слово завязался разговор, и Къежааз поняла, что ей очень интересно. Этот ученик мельника много знал и интересно рассказывал. Къежааз попросила дядюшку сома передать отцу, что она задерживается в гостях и каждый вечер встречалась с учеником мельника. Ей в нем нравилось все и даже имя Язеп, такое непривычное поначалу, стало близким и родным. День за днем взаимный интерес и привязанность крепли, и в один прекрасный вечер, Къежааз поняла, что она не представляет себе жизни без этого человека. Ради него она готова была забыть родных, дом, изменить собственному естеству. Все что угодно, лишь бы просто быть рядом. Но в чувствах Язепа она была не уверена. Нет, юноша всегда был рад ее видеть, порой замирал посреди фразы, любуясь игрой закатного солнца на ее волосах, часто делал неожиданные, но очень правильные подарки, но никогда не говорил ничего, что бы могло хоть как-то выдать его мысли. Однажды Язеп не пришел вовремя к запруде. Къежааз очень испугалась и расстроилась. Она прождала юношу на их любимом месте всю ночь, а он появился только с рассветом. Очень печальный и усталый. Рассказывать о своей беде Язеп сначала не хотел, но уговоры юной русалки были настойчивы и юноша сдался. С трепетом слушала возлюбленного молодая русалка. Слушала и вспоминала старые страшные сказки. О Черной Мельнице, что появляется то там, то тут. Мельнице, что мелет не зерна, а человеческие судьбы. Владеет ею Мельник – злой колдун, постигший темные тайны бессмертия. Много веков ходит он по разным странам и набирает себе учеников, обещая им все, что они пожелают – знания, власть, деньги... Уходят ученики с Черным Мельником на несколько лет и пропадают на всю жизнь. Не дождаться их обратно – крепко держит мельник, тех, кто попался в его сети, невозможно уйти с Черной мельницы по своей воле. Вот и Язеп, простой парнишка из реданской деревеньки, оказался одним из таких наивных учеников. С юности влекомый тягой к тайнам, он польстился на посулы незнакомца и заключил с ним договор. Договор, который позволял Мастеру забрать жизнь любого ученика, чтобы продлить свое собственное существование. И вот теперь настал его черед. Язеп опоздал на свидание, потому что копал себе могилу… Юноша признался, что давно любит Къежааз, но судьбу обмануть не дано никому. Эта ночь должна была стать последней, которую они проведут вместе. Русалка слышала много грустных историй о несчастной и невозможной любви, но была уверена, что у нее с Язепом все будет хорошо и замечательно. Она была в отчаянии… Но тут вспомнила, что в старых сказаниях говорится: можно выкупить ученика Черного Мельника, но велика цена, и мало кто готов заплатить ее. Но Къежааз решилась. Русалка подкараулила мельника и сказала, что хочет выкупить у него Язепа. Мельник посмеялся, но ответил, что если любовь русалки и юноши и впрямь «настоящая и сильная», то он не смеет мешать. Вот только чувства надо доказать… Испытание было назначено через неделю. До этого же времени ученик получит отсрочку. Если она сумеет найти любимого, мельник порвет договор с Язепом и отпустит его на все четыре стороны. Если же она ошибется… Дальше мельник не продолжал, но Къежааз сама знала, чем заканчиваются грустные истории и какую цену приходится платить за ошибку. Отпущенное до испытания время Къежааз потратила на торговлю со старой колдуньей, жившей в омуте на реке Ина. За две меры жемчуга и золотые косы русалки, та обещала превратить Къежааз в человека. Но к началу обряда появились отец и братья Къежааз. Они были в ярости. И категорически запретили Къежааз даже думать о том, чтобы выйти замуж за человека, а колдунью пообещали убить, если она пойдет на поводу у «глупых желаний маленькой русалки». В спорах и ссорах прошло три дня, после чего родные Къежааз отправились домой, на прощание еще раз жестко предупредив колдунью. Но русалка была упорной и смогла уговорить хозяйку омута, правда плата оказалась намного больше, чем они договаривались сначала. Къежааз стала человеком, ее по-прежнему признает своей вода и в любой момент она способна стать русалкой, но у нее никогда не будет детей и она отдаст свой смех. В тот момент Къежааз была согласна на любые условия, лишь бы спасти любимого. Ровно через неделю она была на мельнице и прошла через испытание, уготованное мельником. На рассвете рука об руку ушли Язеп и Катажина (так теперь стала называть себя русалка) прочь от черной мельницы. Не было у них за спиной ничего, кроме печали, а впереди – ничего, кроме любви. Правда иногда и любовь, и вера бессильны перед подлостью и хитростью. Спасти любимого от кабалы и смерти она смогла, но Хозяин Мельницы и остальные его ученики были злы и завистливы, они обманули Къежааз. Язеп стал свободным, но уже не был прежним. Днем юноша оставался обычным человеком – любящим, добрым и нежным. Но ночью полностью преображался, становился равнодушным и бесчувственным. И только жена вызывала в нем немного дневной теплоты. А еще с наступлением ночи им овладевала какая-то темная сила, пробуждавшая в юноше дар предвидения. Дар темный, нежеланный, проклятый. Только беды и несчастья провидел он, и все, что предсказывал, сбывалось. Лишь Катажине не пророчил он беды. Видно судьбы их были так тесно переплетены, что только общий пусть оставался им. А, как известно, ни один пророк не в силах увидеть собственное будущее. Вот и не было предсказания для Катажины. Хуже всего, второй, ночной, Язеп, не считал нужным скрывать то, что он видит. А потому попавшемуся ему на глаза путнику выкладывал все начистоту. Мало кто был рад такой встрече и такому откровению. А бывает, накатывает на Язепа и что-то посильнее. Тогда древние руны как будто сами ложатся на бумагу. На почти забытом языке пишет он о судьбах мира. А если бумаги под рукой нет, то пишет на чем придется. На приречном песке, на стенах, на холсте скатерти, стенах. А поутру сам не помнит, как да что предсказывал… Пугает этот дар его любящую жену, да ничего поделать с ним они не могут. То, что на бумаге записано, решили они сохранять. Мало ли что да как сложится. Хоть не раз и не два подумывали уже бросить все в огонь, от греха подальше… Да так и не решились. За время странствий Катажина научилась готовить, шить и стирать. Долго они не могли найти себе пристанища, потому что на берегу каждой реки слышала Катажина гневный голос отца, а в городе было ей душно и муторно. Язеп же не мог расстаться с любимой, а проклятье заставляло его ночами, подобно дикому зверю, избегать людских домов. Так шли они от селения к селения, пока не дошли до Околья. Люди здесь были нелюбопытны, да и каждому было что скрывать, а потому научились они, видно, уважать чужие тайны. Так и остались молодожены здесь. На берегу реки, поодаль от деревни, построили они мельницу. Пригодилась тут Язепу наука Черного Мельника. Помнил бывший ученик и как мельницу справить, и что под фундамент положить, и какие заговоры читать, чтобы удача делу сопутствовала, а своенравная вода колеса не сломала. Гнев отца не тревожил тут Катажину, а Язеп запирался ночью на мельнице и о проклятии его никто не знал. Благо ночной мельник не очень-то стремится к людской компании. Вскоре обзавелись они и работником. Тоже не простого роду племени. Давно жил в этих местах бес. Людям на глаза не показывался, а так, по мелочи, шалил. Шалил иногда зло, иногда весело. Но долго ничем заниматься не мог, уж больно непоседливый нрав имел. Но не повезло ему сунуться на мельницу, как раз когда Язеп наговор на колесо накладывал. Хотел бес подшутить над новичком, но не тут-то было. Заметил его мельник, и наложил заклятье. Был бес вольным проказником, а стал верным работником. Яном прозвали его. Так в деревне и прижился. Правда, нрав его поменялся не сильно. Но благодаря наговору должен он поручения Язепа-мельника исполнять. Да еще запрещено ему к оружию прикасаться. Хозяин его не сильно тиранит, так что времени на проказы остается немало. Общаясь с односельчанами, любит Ян прикинуться простачком. От такого подвоха никто не ожидает. А он тем временем затевает очередную причуду. О Язепе, как о любом мельнике, много чего рассказывают. И что знается с нечистой силой, и жертвы ей приносит, и с помощью трав да наговоров мельницу свою от бед оберегает. Сам он спорить с такими словами не спешит. А иногда и подыгрывает. Любит напустить на себя таинственности, случайных собеседников попугать. Кой-чего он и впрямь помнит и может из науки тайной. Ну а ежели надо, то и на ходу додумает, чтобы доверчивым путникам пыль в глаза пустить. Года через два, как Язеп с Катажиной обустроились, в деревню подбросили девочку, которой исполнилось всего несколько месяцев. Подбросили буквально на околицу. Про этот случай много судили и рядили: ведь путники приходили в эту деревню редко и то днем. А тот, кто оставил ребенка, рискнул пробраться вдоль Брокилона ночью сам, без проводников. Мать младенца или другие родственники так и не объявились весь день, хоть их и кликали, и послали вдоль двух уходящих из Околья дорог людей. Когда же собрался деревенский сход, чтобы решить что делать с крошкой, Катажина уговорила Язепа взять ребенка себе. Снился ей детский смех и знала она, что самой узнать радость материнства ей не суждено. На том и порешили. Девочку назвали Донатой, но чаще кликали Доней. До поры до времени приемные родители решили не раскрывать ей, что она не родная. Правда вскрылась в обычной детской ссоре, Донате тогда было лет десять. Но тогда девочка, кажется, не придала особого значения этим разговорам. Ведь Язеп с Катажиной ее любили, а других родителей она не знала. Поладила малышка и с Яном. Тот к ней относился лучше, чем ко всем прочим. А порой и брал на дело – шутки с односельчанами шутить. В одном только он ей помощником не был – на мельницу к отцу ночью пробраться так и не пособил. Знал бес, что с хозяином по ночам твориться, пожалел девочку. Жизнь текла тихо и размеренно. Рядом с любимым Катажина чувствовала себя счастливой. Деревенские склоки и борьба за место войта никогда не интересовали ее, уходить далеко от реки она не стремилась. И только одно ее тревожило – необходимость беречь тайну мужа. Потому что не любят люди черных пророков и кажется им, что можно избыть пророчество, убив предсказателя. Знала Катажина, что это не так, но от греха подальше, каждую ночь провожала она Язепа на мельницу, сидела с ним, глядя на воду и беседуя обо всем, а потом запирала мужа и возвращалась домой. Только несколько раз Катажина не смогла предотвратить пророчества мужа. Первый раз случилось это тогда, когда Донате исполнилось тринадцать. Как каждый ребенок, она была любопытна и нетерпелива и однажды, в то время, когда Катажина была с Язепом на мельнице и уже собиралась уходить, Доната, не смотря на строжайший запрет, ворвалась на мельницу. Катажина еле успела выставить ребенка и захлопнуть перед ней дверь, как Язеп начал пророчить. Он рассказал, что девочку ждет дальний путь, несчастливая любовь и тяжелая болезнь. Катажина оставила мужа и в слезах повела Донату домой. Каждый день она ждала исполнения пророчества, каждый день любой чих ребенка воспринимался как начало Той самой Тяжелой Болезни. А потом Доната сбежала… Катажина плакала и перестала даже улыбаться и только нежная забота Язепа помогли ей прожить до возвращения Донаты. Почти три года о Донате не было ни слуху, ни духу, а потом однажды (год назад) ее нашли совсем недалеко от деревни. Она лежала в беспамятстве. Не приходила в себя она около недели, но потом пошла на поправку. Про то, что с ней приключилось, не рассказывала, первое время много плакала по ночам. Со временем стала жить, как жила раньше. Только Доната стала часто видеть сны, от которых просыпалась с криком или в слезах. Второй раз промашка случилась с месяц назад. Аккурат когда сборщик налогов в деревне объявился. Солтыс его в этот раз определил на постой в семью мельника. Вот и сидел заезжий гость за столом, стряпню хозяйки хвалил да болтал без умолку. И спать явно не собирался. А когда Язеп на мельницу двинулся – навязался ему в провожатые… Солнце уже скрылось за горизонтом, а незваный гость все не уходил, выгнать же его Катажина не решилась… Вдруг что-то плеснуло у мельничного колеса, Катажина вышла посмотреть, что там. Увидела на берегу узелок, подняла его, и вернулась на мельницу как раз, чтобы услышать последние слова Язепа: «смерть твоя в зубах. Лютая и жестокая». Сборщик налогов выбежал на улицу, а Катажина могла только молиться, чтобы все обошлось. Семья Язепа Мельника дружная и спокойная, многим на зависть. Уж больше двадцати лет живет он со своей женой Катажиной душа в душу. И соседи всегда подмечали, что по-прежнему любят они друг друга, как будто и не прожили вместе долгие годы. И в дочери, пусть и приемной, души не чают. О прошлом своем рассказывают мельник с мельничихой мало. Хоть там и нечего особо рассказывать. Ясно, что не от слишком хорошей жизни подались они в такую глушь. Может потому Катажина хоть и улыбается частенько, но никогда не смеется. Говорят, что как-то приняв чарочку, рассказывал Язеп, что жена его из богатой семьи, и родные не были так уж рады заполучить в зятья ученика мельника без роду и племени. А, если уж правду говорить, и вовсе слышать об этом не желали. Вот и пришлось молодым, любви ради, из родных мест сбежать. Долго они потом скитались по разным краям, пока наконец до здешних мест не добрались. Потому может и не слышно ничего о родичах Катажины. Вроде живут они где-то на Яруге. А вот язеповы родители, Микола да Ганна, пару раз в Околье заглядывали. Хоть из Редании путь сюда и не близкий. Сразу видно было, что рады сына видеть после многолетней разлуки. А уж внучку повидать и вовсе когда еще довелось бы. К соседями Язеп и Катажина в друзья не набиваются, но и ссор не ищут. В деревне знают, если помощь и впрямь нужна, мельникова семья поможет. А по пустякам беспокоить не спешат. Разное о них говорят. Что вроде бы мельнику в работе помогает нечистая сила. Что он вступил в договор с водяным и ежегодно, перед наступающим паводком, грозящим снести плотину, и накануне весеннего запуска мельницы, мельник приносит ему жертву. И не только хлеб, но и домашний скот, а может и еще чего. Поговаривали, что мельник, чтобы подчинить себе нечистую силу, держит ее чародейской травой, называемой «адамова голова», а собирает ее в полнолуние мельничиха. Катажина она вообще всегда при деле. По дому хлопочет. В лес ходит. Ягоды, грибы да травы собирает. Любит одеваться в синее. А недавно появилось у нее жемчужное ожерелье, откуда, как – не говорит. Язеп, в общем-то, мужик добродушный. Но что-то такое явно «знает». Кто-то рассказывал, что своими глазами видел, когда на мельнице был, как жернов мельничный вдруг пошел, застучал, зашептал, да и остановился, словно за что-нибудь задевал… А Язеп глянул на него пристально, бросил пару слов сурово – и снова мельница заработала, как ни в чем не бывало. Работы у мельника в Околье не то чтобы слишком много, но хватает. А если выдастся день-два, когда к язеповой мельнице никто не едет, отправляется мельник к реке, удить рыбу. Не для пропитания, для забавы. Да и не назовешь его особо умелым рыболовом. А ежели и поймает что, так обратно отпускает. Нечего говорит, в речном царстве, прибытку искать. Нам и на земле добра хватает. Ну а ежели погода или настроение рыбалке не споспешествуют, отправляется Язеп к соседям, скоротать вечерок за чаркой. Иногда один, а иногда и с женой. Горячительным он не злоупотребляет, и Катажина, соседям на зависть, за то его не пилит, как среди жен водится. Чуть не с самой постройки на мельнице обосновался с Язепом и его семьей Ян. Работник и почти уже член семьи. На мельнице он незаменимый помощник. И хозяина своего так изучил, что по движению брови понимает чего и как надо. А вот в обычной жизни с ним сплошные хлопоты. Никак не остепенится, хотя уже давно пора бы и собственной семьей обзавестись. Но холостяцкая жизнь ему, видать, дороже. По характеру он веселый, непоседливый и простоватый. Накормлен, напоен, одет – больше ему ничего не надо. При том на одном месте ему никак не сидится. Ежели вдруг на мельнице дел нет – только его и видели. Лови его тогда по всем окрестностям. То в лесу, то у кого на подворье, то еще где.

mJournal © 2003-2008 by UriSoft