Отрывок из "Лунного бархата" - пожалуй одного из лучших русскоязычных произведений о вампирах
Они рванулись с места, чувствуя, как неумолимо
уходит их нечеловеческая упругая сила. Их шаги уже
не были стремительны и невесомы, холодный воздух
резал легкие, глаза заволокло красным туманом. До
подъезда оставалось метров двадцать, не больше, ко-
гда в просвет между домами выплеснулся целый потоп
золотого сияния – и вся площадка тут же высветилась,
заискрилась холодными искрами.
Генка, ощутив, как горячая волна ударила в его спи-
ну, сбил Шурку с ног, закрыл собой, не раздумывая, как
салажонка от разрыва снаряда – и только падая, по-
нял, что это ничему не поможет. И в самый последний
миг, когда солнечный жар втек в него, согрел его в по-
следний раз в этой плоскости бытия – тот Генка, кото-
рый был внутри Генки плотского, оглянулся на Шурку,
который был в Шуркиной голове и, схватив его за руку,
которая скорее угадалась, чем увиделась, снова дер-
нул за собой, вперед, через незримую, но существую-
щую границу.
И тела, рассыпавшиеся пеплом, как изношенная
одежда в костре, остались где-то сзади и внизу. Дво-
ящийся, троящийся, изменчивый город теперь летел
навстречу, падал под ноги; и на Шуркиных развеваю-
щихся кудрях, кажется, уже появился берет с орлиным
пером, а Генка ощутил новыми плечами тяжесть бро-
нежилета – или, может быть, кольчуги… А впереди, на
башне замка, обвитой плющом – из какого-то Шурки-
ного сна, не иначе – а, вернее, на балконе того самого
высотного дома из красного кирпича, в ослепительном
солнечном свете стояла и ждала Жанна в чем-то бе-
лом, воздушном, крылатом.
Когда их ноги коснулись земли, а глаза обрели, на-
конец, способность видеть, вокруг был уже не сон-
ный мираж, а все тот же знакомый, как собственное
отражение, вездесущий, исчезающий и воскресающий
вновь, проклятый и благословенный город, пропитан-
ный солнцем, вечный, дробящийся, не имеющий ни на-
чала, ни конца.
А где-то бесконечно далеко, на соседней улице, в
солнечном дворе, ветер унес пепел, смешал, развеял
между деревьями в искрах инея… В примятом сером
снегу остались только почерневшая зажигалка «Зип-
по», кольцо наручников, складной нож, и опаленный
разбитый плеер.
А в оконных стеклах уже вспыхивали отсветы живого
солнечного огня.
|
