Отец Петер и Зачёркнутые, Разбойники из Стирвудского леса Опции

[yardie]

Знакомьтесь

Петер «Отец» Годфрид, бывший священник Сигмара, бывший монах-отшельник.
Длинный лук, посох, кинжал, молот истинной веры.

Ральф Баум, предводитель Зачёркнутых, представитель знатного рода, приговорённый к казни в результате семейных козней в борьбе за наследство рода. В результате укусов гигантской крысы ампутирована кисть. Заболел чумой и покинул банду, чтобы уйти достойно.

Фестер Барт, правая рука Ральфа, бывший командир стрелков Имперской армии провинции Стирланд, дезертир. Заражён чумой, исчез в лесах.

Марвин «Шутник» Юнг, самый молодой из Зачёркнутых.
Длинный лук, копьё, кинжал.

Хупперт Фуст, друг детства Марвина.
Длинный лук, охотничьи стрелы, меч, кинжал.

Альфред и Клаус, бывшие стрелки из отряда Фестера Барта, дезертиры. Альфред перестал дышать, когда гигантская крыса перегрызла ему горло.
Длинный лук, дубинка, кинжал.

Фридрих и Карл, охотники, браконьеры. Фридрих покинул банду вместе с Ральфом, когда узнал, что заражён.
Длинный лук, дубина, кинжал.

Иво, чемпион.
Длинный лук, охотничьи стрелы, меч, кинжал.

Руди, чемпион.
Длинный лук, охотничьи стрелы, меч, кинжал.


Отец

Петер Годфрид не заблудился. Он стоял посреди ночного леса, вглядываясь в тьму, пока глаза не начали различать оттенки серого. Плотная растительность уже скрыла отблески костра, но он ещё слышал голоса из лагеря: «…ни разу не видел, чтобы человек обделался и вырубился одновременно!» Компания взорвалась истеричным смехом. Петер знал, о чём идёт речь.

Густав бежал через лес, перепрыгивая повалившиеся деревья и огибая густые кустарники. Он только свернул с тропинки, но уже полностью потерял ориентацию. Что произошло? Всего несколько минут назад он беззаботно болтал со своими напарниками. Он услышал какой-то шум, и повернулся на него, обернувшись он обнаружил, что остался один. Здоровяков, нанятых в качестве телохранителей, не было видно. И тут начался хаос: мимолётные тени, безумное улюлюканье. Кто это? Или что? Демоны? Он остановился, чтобы перевести дыхание. Раздался свист стрел: одна снесла шляпу с его головы, вторая — увесистый кошель с пояса. Последнее, что запомнил Густав перед тем, как потерял сознание, было тепло, заполнявшее его штаны.

Это были Зачёркнутые: воры, убийцы, отступники. Банда разбойников из Стирвудского леса. Его банда. Бывший священник Сигмара, бывший монах-отшельник, теперь был вне закона. Петер Годфрид не заблудился, не сошёл с истинного пути. Впервые за свою долгую жизнь он точно знал, что делает. Да, он был вне закона, но законы людей его не волновали — он служит высшим законам. Сигмар нуждается в нём, и он сделает всё, чтобы исполнить его волю. Чего бы это не стоило. Он не боится испачкать руки. Его вера крепка, как никогда. Сам Сигмар говорит с ним в его снах…

Двуглавая комета. Огонь. Темнота. Лодка со стуком уткнулась во что-то и остановилась, мягко покачиваясь на волнах. Удар болезненно отозвался в затекших мышцах. Сложенные на груди руки дернулись, сильнее сжав оплетенную кожей рукоятку молота.
— Сигмар, спаситель наш, вера моя крепка.
Он с трудом повернул голову, и стальной обруч царапнул доски.
— На тебя уповаю, направь руку мою…
Слова молитвы сами крутились в голове, то становясь ярче, то уплывая куда-то в темноту сознания и памяти. Он сел, качнув лодку, и сердце тут же прыгнуло к горлу, бешено заколотилось, заставив судорожно хватать ртом воздух. Он прижался лбом к холодному металлу молота и прикрыл глаза. Потом зачерпнул рукой воду за бортом. Поднес к лицу, чтобы ополоснуть его и сделать глоток, но остановился. В руке была кровь. Она капала тягучими каплями, стекала по металлическим пластинам тыльной стороны перчатки и тускло поблескивала, хотя источника света нигде не было. Он отряхнул руку, взялся за борт и решительно выбрался из лодки. Встал, расправив широкие плечи, огляделся. Вокруг него покачивалась и перекатывалась легкими волнами кровь. Целое море крови, густого, почти черного цвета. Под ногами была небольшая площадка, от которой вверх уходила лестница. Ступени, казалось, висели в пустоте, не поддерживаемые ничем. Ровно десять ступеней. Такие же ступени, судя по всему, вели и вниз, но они были полностью скрыты кровью.
— Укрепи веру мою, укажи мне путь истинный…
Десять ступеней в кромешной тьме. Море крови и тьма вокруг…

Петер добрался до опушки леса на холме, и его взору открылся вид на долину реки Стир. Некогда великий город в сердце Империи стал гниющей раной, источником заражения и скверны. Город проклятых. Мордхейм. Они добрались. Всё шло по его плану.
— Сигмар, спаситель наш, вера моя крепка. На тебя уповаю, направь руку мою, укрепи веру мою, укажи мне путь истинный.
— Отец… Пора двигаться.
Его молитву перебил самый юный член банды — именно он рассказывал в деталях о дневном нападении, когда Петер покинул лагерь. Шутник Марвин не был его сыном, но именно он дал ему это прижившееся прозвище. Отец. «Святоша-разбойник». Петер чувствовал уважение и доверие, которое проявляла ему банда Зачёркнутых, скрытые за сарказмом. Где-то на более глубоком уровне. Рано или поздно ему придётся раскрыть истинную причину их вылазки к Мордхейму. И для их душ было бы лучше, чтобы они остались на его стороне. Он развернулся и молча последовал за молодым преступником вглубь леса к лагерю.

Храм Сигмара. Город проклятых.

Первая вылазка в город проклятых. Петер не знал, что именно он ищет, потому отправился к храму Сигмара. Он давно потерял веру в формальную церковь. Он ждал очередного знака. Хотя бы намёка.
Зачёркнутые давно отвыкли от города, тем не менее Ральф Баум, лидер разбойников, быстро сориентировался и раздал указания, чтобы занять лучшие позиции для стрельбы.

Сидя на коньке крыши, Многа Шума Бабум, старый краснокожий шаман, наблюдал, как небольшая группа людишек мелкими перебежками пробиралась к разграбленому храму. Ему было наплевать, кем они были, однако он с интересом наблюдал за происходящим. Шаман чувствовал предвкушение битвы и решил позабавиться. Многа Шума Бабум направил на отделившихся от основной группы накопившийся Вааагх!

Фестер Барт, вторая рука лидера банды, бывший командир стрелков Имперской армии провинции Стирланд, с одним из Зачёркнутых занял выгодню позицию на втором этаже полуразрушенной таверны. Ему показалось, что он разглядел какое-то движение в руинах склада через дорогу. В этот момент радость битвы захлестнула его сознание, покрыв зрение красным саваном ярости. Он больше не мог ждать. Он жаждал крови. Не раздумывая он прыгнул через небольшой проём на деревянный переход — оттуда он без сомнений увидит врага. В прыжке он почувствовал резкий толчок слева. Падая с лестницы на нижний этаж он увидел обезумевший взгляд Альфреда, похоже не он один хотел открыть счёт в этом сражении.

Многа Шума Бабум с улыбкой ждал пока людишки впадут в боевую ярость, когда почувствовал аромат разложения в ветрах магической энергии. Мгновением позже из-за угла разрушенного склада появились пёстрые деформированые фигуры. С пением, восхваляющим чуму они двигались к храму. Шаман понял, кто является реальной угрозой и громко выругался:
— ЛЯТЬ! СССУКККААА!
В этот же момент он услышал два шлепка. Людишки с которыми он поделился Вааагхом!, похоже, утолили свою спесь. Скатившись по черепичному склону крыши, старик ловко спрыгнул на балкончик, затем на мостовую и в лагерь. Ему было о чём подумать.

Сидя в лагере Фестер и Альфред потирали бока. Они так и не поняли, что с ними произошло, однако остальные Зачёркнутые явно нашли историю занимательной. Марвин уже придумывал им новые прозвища, никак не мог решить, кого назвать «Ньютоном», а кого «Яблоком».

Тем временем, Петер Годфрид погрузился в свои мысли. Перед тем, как его банд отступила, он почувствовал присутствие двух стихий магии: безумие Горка (или Морка) и гниль Нургла. Распространяющаяся чума, Нургл. Он вспомнил последнее, что услышал, покидая квартал храма, «чума-чума, проказница чума, кого с собой сегодня забрала»… Всё начинало складываться…

Сообщение отредактировал yardie - Воскресенье, 2-oe Февраля 2014, 20:13

[yardie]

Башня Алхимика

После неудачной вылазки в руины города проклятых Зачёркнутые были рады снова оказаться в лесу. В округе явно свирепствовала чума, Фестер даже утверждал, что видел чумного демона. Остальные сочли это последствием падения с лестницы. В любом случае, аргумент Отца Петера о возможности перестраховаться и найти лекарство от чумы, пока никто ещё не заразился, ребята восприняли как возможность поживиться добром какого-то сумасшедшего алхимика.

Хупперт, молчаливый приятель шутника Марвина, подал знак, что они добрались до башни. Зачёркнутые подошли к башне со стороны входа и заняли позицию на опушке. Обсудив план с Фестером, Ральф Баум отдал приказ ждать. Зачёркнутые привыкли к засадам, и хотя не было никаких причин медлить, лучше было осмотреться и выждать лучший момент для визита: на вершине башни с озабоченным видом стоял тщедушный мужичок в алеповатом цветном халате. Судя по всему хозяин заведения ждал гостей — в его руках виднелись склянки с кислотными жидкостями, очевидно подготовленные для горячего приёма.

Спустя некоторое время паранойя алхимика приобрела вполне осязаемую мохнатую форму по правую сторону от башни двигался достаточно большой отряд крысолюдей. Хупперт и Марвин испуганно переглянулись — для них Скавены были не больше, чем городская легенда. Фестер со своими стрелками уже сталкивался с проблемой крыс, и со словами «иди к папочке» выпустил первую стрелу в их направлении. Крысолюди рванулись на засевших на опушке лучников. В этот момент дикий рёв раздался где-то позади башни. Место приобретало популярность. Алхимик спрятался за бойницами в надежде, что гости разберутся между собой. Несколько залпов стрел, истошный крысиный вопль, крысы отступили раньше, чем Зачёркнутые успели их рассмотреть. За башней разворачивалось основное действо, необходимо было вмешаться. Монах увидел суетливо подпрыгивающую крысу в ярко красных доспехах и воспользовался возможность опробовать выданный ему лук. Похоже, Сигмар одобрил его проворность: фигура в красном с визгом завалилась за изгородь.

Банда разделилась, Фестер, горевший жаждой сражения в компании Альфреда обходил башню слева, туда, где шло яростное сражение. Стрелки навесом накрыли небольшие руины, в которых шёл бой, вложив свой вклад в кровавый хаос, закрытый их взору. Звуки сражения прекратились и из-за камней выскочили создания отдалённо напоминавшие людей. Фестер, сразу понял, что это мутанты, слуги Хаоса, обнажив меч он рванул на врага.

Отец Петер бежал со всех ног, «вот оно! отродье я послан облегчить твою участь». В этот момент из леса вырвалась ещё одна тварь — Альфред успел лишь повернуться в сторону нападавшего, когда огромная клешня одним ударом лишила его чувств и нескольких зубов. Фестер отбивался от яростных атак мутанта. Петер остановился в нескольких шагах от чудищ, ударил посохом о землю и произнёс «Сигмар, хранитель наш, услышь…» Отец увидел яркий свет, однако это не было благодатью его бога. Так его мозг воспринял удар лоб в лоб с рогатым отродьем.

Вторая часть отряда спешила к месту избиения, однако мутанты отступили в лес. Понимая опасность Ральф скомандовал отступать. Утянув раненых, Зачёркнутые растворились в лесу.

Сообщение отредактировал yardie - Суббота, 14-oe Декабря 2013, 00:22

[yardie]

Заброшенная часовня

Конечно, Зачёркнутых объединял дух свободы и братства, но как и любые другие разбойные банды они были одержимы жаждой наживы. Отец Петер настоял на их путешествии к Мордхейму, и его доводы звучали достаточно убедительно: Мордхейм сулил массу возможностей, особенно, если вы не хотели столкнуться с законом. Однако Ральф Баум начал подозревать, что старик втянул их в некое подобие своего полоумного паломничества. Сначала разграбленный храм Сигмара, в котором можно было найти лишь останки несчастных, надеявшихся найти убежище от чумы в это мрачное время. Затем неудачная вылазка к башне алхимика. Теперь их целью была заброшенная часовня и Зачёркнутые с лёгкостью находили путь через лес, не выходя на большие дороги.

Ральф привык доверять Петеру — монах не раз вытаскивал его и его парней с того света. Лидер Зачёркнутых был уверен, что отец расскажет о своих планах, когда посчитает нужным. Не смотря на неудачи в предыдущих вылазках, банда благоденствовала: накануне их ряды пополнили два новых стрелка. Общее настроение было приподнятым.

Хупперт и Марвин вернулись с хорошими новостями: они обнаружили монумент, к которому стекались верующие в надежде на исцеление. По их словам вокруг монумента были горы трупов, однако они не видели никаких признаков стервятников. Возможно даже вороны, крысы и другие мелкие хищники брезговали останками чумных, однако по слухам всё дело было в призраке священника. Что ж, если там был призрак, возможно он что-то охранял. И что бы это ни было — стоило этим завладеть.

Разбойники заняли выгодную позицию на небольшом холме: отсюда легко просматривались окрестности и сам монумент. Прежде чем Зачёркнутые успели решить, что делать дальше, лучники из отряда Фестера заметили какое-то движение позади монумента. За их острым взглядом незамедлительно последовали смертоносные охотничьи стрелы. Внезапно воздух рядом с монументом зашевелился, как бывает в особенно жаркий день над каменной мостовой, и на глазах поражённых разбойников в слабом зеленоватом свечении появилась полупрозрачная сутулая фигуру, издавшая устрашающий вопль. Похоже слухи были не меньше, чем наполовину справедливы.

Отец Петер не замечал ничего вокруг, он чувствовал отчаяние и ужас, наполнявшие это мрачное место. И в центре всего этого был беспокойный дух — служитель Сигмара и после смерти нёс свою вахту. Монах без замедления рванулся к монументу, он не видел, что за ним, не смотря на протесты Ральфа, отправились Фестер и Марвин. Он не слышал воинственные истеричные выкрики сестёр. Отец мчался к монументу перепрыгивая чумные трупы, он чувствовал вес, который лежал на плечах его давно усопшего священника, но терпеть осталось не долго. Что бы ни охранял дух, было предназначено для Петера, видения не оставляли никаких сомнений.

— Именем Сигмара, угомонись, дух! Я снимаю твоё бремя на земле. Так будь же свободен на небесах! — прогремел Петер. В этот самый момент столп ослепляющего белого света вырвался из-за мрачных туч и ударил о земь, полностью поглотив монумент и всех, кто оказался рядом.

Когда ослепительный свет погас, время будто остановилось, мир вокруг, казалось, стал ярчё, чётче, правильней, что ли. Призрак исчез, вместе с ним исчезла темнота и скорбь, напонявшие это место. Тишину нарушила трель соловья, к нему присоединялись другие птицы и мгновение спустя лес ожил естественными звуками.

Первое, что заметил Петер после изгнания духа — двух послушниц, бегущих на него через лес. Конечно, он сразу узнал в них послушниц Сестёр Сигмара. Этот культ был отлучен от церкви, но монах давно плевал на каноны. Очевидно, вера послушниц была гораздо сильнее разума. Прекрасные лица были изуродованы гримасами ярости; Петер даже не попытался заговорить с ними, сжав посох он поднялся с колен и направился им навстречу.

Фестер Барт бежал за отцом в момент, когда его ослепил свет, из-за чего споткнулся об останки одного из паломников и угодил лицом в прогнившую живот другого. Осознание моментально пронзило его разум. Чума. Я болен. В голове помутнело, но военная закалка взяла верх. Бой не закончен. Он видит, как Петер уверенно, опираясь на посох идёт прямо на нападающих. Отец уходит от удара первой девушки и посохом сбивает её с ног, продолжая движение он нагибается, переворачивая посох за спиной и двуглавая комета, венчающая его посох вспыхивает алым светом, рассекая череп второй послушницы. Вторая юная послушница с воплем больше подходящим древней ведьме подрывается с земли и наотмашь бьёт монаха по затылку. Фестер опаздывает на мгновение и сшибает послушницу с ног с криком:
— Он служит твоему богу!

Петер потерял сознание лишь на несколько минут, но когда он открывает глаза, сразу понимает, что бой окончен. И судя по вызывающим выкрикам его соратников, сёстры не вернутся на огонёк. Не сегодня, когда он собственноручно убил одну из послушниц. Сколько ей лет? Мог ли он избежать этого? Это были пустые мысли. Он молча идёт между Зачёркнутых, они смотрят на него по-новому. Ему не нужно ничего объяснять, ему не нужно спрашивать их. Они пойдут за ним. Он видит это в их глазах. Он подходит к монументу, опускается на колени и подковыривает один из камней в основании алтаря. Камень легко поддаётся и он отбрасывает его в сторону, ещё два летят следом. Петер достаёт деревянный ларец, сдувает с него пыль и открывает его. Внутри — небольшой молот. Молот из видения. Его молот.